28. Будет ли звонить Царь-колокол (194 стр. – 200 стр.)

Некто архитектор Форстенберг, в 1770 году, хотел впаять вы­шибленный край, но, не приведя в исполнение своего способа, умер от чумы.

Император Павел приказал было передвинуть колокол на новое место, но предположение не было приведено в исполнение из опа­сения сломать колокол.

В 1819 году император Александр Павлович поручил рассле­довать вопрос о поднятии колокола инженеру Фабр, но и на этот раз дело не ограничилось одними предположениями.

Через два года яму расчистили, застлали досками и обнесли перилами; сделали даже лестницу, по которой можно было опус­каться вниз и осматривать внутренность колокола.

Тут впервые были прочтены надписи о колоколе царя Алексея Михайловича и о вылитии самого Царя-колокола. При императоре Николае Павловиче решено было извлечь колокол из ямы и поста­вить на пьедестал. Это дело было поручено, как было сказано выше, французскому инженеру Монферану, строителю Александровской колонны, Исакиевского собора и др. грандиозных зданий ¹).

Колокол украшен наверху изображениями московских чудо­творцев, а посредине – особ императорской фамилии; из них им­ператрица Анна Иоанновна изображена во весь рост, но ясно вышли только голова и корона.

Вопрос о спайке Царя-колокола поднимался несколько раз и всегда безуспешно.

В. В. Стасов о спайке Царя-колокола говорит:

«Блестящая деятельность отца Израилева ²) в отношении к ис­следованию русских колоколов и усовершенствованию наших зво­нов невольно приводит к мысли: как хорошо было бы, если бы этому же замечательному нашему ученому и деятелю поручено было, однажды спаять снова, привести в известный определенный тон и поднять на колокольню знаменитый Царь-колокол.

Возможность эта вполне доказывается тем, что отцу А. А. Израи­леву случилось, однажды, вполне счастливо спаять вновь и при­вести в прежний тон камертон, у которого сломалась случайно одна из ветвей. Восстановление же в прежнем виде колокола, полтораста лет тому назад свалившегося в яму и никогда еще не звонившего, было бы, конечно, для нашего счастья, одним из торжеств нашего времени. Ведь Царь-колокол, в 12.000 пудов весом, первый коло­кол в мире. Зачем же ему молчать!».

Несколько лет тому назад появился проект инженера Н. В. Подчиненова – поднять Царь-колокол, спаять его и водрузить на ко­локольню.

Надо быть признательным тем лицам, которые не допустили подобного вандализма.

Если спайка чугуна, железа и меди электричеством, кислородом и ацетиленом получила в последнее время права гражданства, но до сего времени все попытки спайки колоколов даже самого малого размера еще не достигали цели – при спайке звук колокола совер­шенно терялся. Припаять отколотый огромный кусок к Царю-колоколу, при нынешних технических средствах с гарантиею сохран­ности в нем нормального звука, нет возможности.

Ответ автора проекта на вопрос: «Но будет ли колокол зво­нить?» — «А уж это зависит от того, как он отлит» — показал незна­ние его колокололитейного дела и абсолютное недопускание поте­ри звука при припайке куска. Не производя опыта и с маленькими колоколами, вздумал сразу взяться за Царь-колокол.

Почему автор не применил своих знаний к разбитым колоколам при церквах.

Должна же спайка стоить дешевле чем переливка старого коло­кола на новый, но до сего времени о подобном применении знаний Н. В. Под-чиненова нам не пришлось слышать.

Вот что говорит автор по поводу своего проекта.

«Действительно, я хотел спаять колокол при помощи электри­чества, — начал Н. В. Подчиненов, — такой способ спайки уже не но­вость.

Честь изобретения его принадлежит инженеру Славянову. Он давно уже придумал этот способ и тогда же предлагал осущест­вить проект припайки отбитого куска к Царю-колоколу и поднятия колокола.

Тогда это было слишком дорого. Он назначил баснословную цену – 500.000 руб. С Царем-колоколом этот способ не прошел, но он получил все-таки применение.

Теперь этот способ практикуется в Сибири для литья чугунных и медных частей. Как-то в разговоре с представителями высшего духо-венства я высказал мысль о возможности подъема колокола и приведения его в должный порядок. Мысль мою поддержали. Я на­чал делать всевозможные вычисления. Составил проект.

По моему подсчету, такое дело обошлось бы приблизительно в 150 т. руб. Тогда же я начал переговоры со старостой Патрикеевым и с обществом хоругвеносцев. Впрочем, ни те, ни другие не под­держали моего проекта в материальном смысле. Находили невоз­можным истратить на это дело крупную сумму в 150.000 рублей. Конечно, это деньги большие, но если принять во внимание исто­рическое значение колокола, то их следовало бы истратить.

Когда я занялся этим делом, то, роясь во всевозможных архивах и в делах, я почерпнул много интересного материала, совершенно не­ведомого не только широкой публике, но даже многим специалистам.

Мне кажется, что духовенство должно было бы особенно инте­ресоваться этим проектом в виду той легенды, которая сложилась вокруг Царя-колокола.

У старообрядцев и сектантов существует легенда, что Царь-колокол сам поднимется и зазвонит в день Страшного суда…

Для осуществления проекта 150 тыс. необходимы вот почему. Самая спайка обошлась бы тысяч в 50. От 30 до 50 тысяч рублей стоил бы подъем.

Самое дорогое – это устройство особого приспособления в виде станка для того, чтобы поворачивать колокол. Так как колокол весит 12.000 пудов, то, несомненно, самая затруднительная часть проек­та – это поворачивание колокола.

В виду же того, что колокол имеет много трещин, начиная от раструба и кончая почти местом для ушка, его необходимо поворачивать для спайки трещин. Такое приспособление, конечно, можно было бы сделать, хотя я и не занимался составлением его проекта».

«Выдержит ли колокольня?»

«Да, это я вычислил. Кроме того, я осматривал место, чрез кото­рое нужно было бы ввести колокол. Там, пожалуй, пришлось бы сде­лать в стенах небольшие выемки. Конечно, колокол нужно повесить не на самую колокольню, а на Филаретовскую пристройку, где ви­сит сейчас колокол в 4000 пудов, который, кстати, называется тоже Царь-колокол. Вот, пожалуй, расходы увеличило бы приобретение особой машины для пайки. Вероятно, обошлась бы она тысяч в 15. Надо заметить, что обыкновенные машины не выдерживают этого способа работы и сгорают».

«Но будет ли колокол звонить?»

«А это уже зависит от того, как он отлит. Впрочем, судя по внеш­ности, он звонить должен. Его отливку можно назвать идеальной. К концу раструба он утолщается до 12 вершков, а к ушку он зна­чительно тоньше».

«Ведь есть же, как мне рассказывали, в Пекине колокол в 8000 пудов, который звонит. Этот колокол теперь считается ве­личайшим в мире. Значит, если бы мы водрузили на место наш Царь-колокол, то самым большим в мире стал бы он.

Конечно, пришлось бы сделать язык. Но это не так дорого. Зани­маясь этим вопросом, я узнал много интересного о прошлом коло­кола. Мне было разрешено посещать архив Императороского Дво­ра, и там я нашел целых 600 номеров «дела о колоколе».

Касается «дело» передвижения колокола на то место, где он сто­ит теперь. Раньше он стоял на другом месте, внутри двора, между дворцом, Чудовым монастырем и колокольней Ивана Великого. Там он находился в яме. Я нигде не нашел указаний, что это за яма, но думаю, что это та самая яма, над которой отливали колокол.

Приблизительно в 1834 г. был возбужден вопрос о подъеме ко­локола из ямы и передвижении его на теперешнее место. Как это часто бывает и в данном случае все дело было проведено с гораздо большими расходами, чем это требовалось. В архиве я нашел лю­бопытное указание. При дворцовом ведомстве в Москве тогда су­ществовала техническая контора. Помощник архитектора, простой техник, предложил такой незамысловатый план. Он составил про­ект, по которому из ямы нужно было вырыть очень пологую до­рожку к тому месту, где стоит теперь колокол. Потом людьми или лошадьми колокол надо было прямо докатить на место.

Этот проект был послан в Петербург, причем техник вычислил, что все дело пе­редвижения стоило  бы  не  дороже  8.000  рублей.

­В Петербурге проект отдали известному тогда инженеру-французу Монферану, строителю Исаакиевского собора. Так как он по-русски не говорил, то пришлось проект ему перевести на француз­ский язык. Я видел на самом подлиннике проекта переведенную надпись: «Неудобоисполнительно».

Таким образом, по неизвестным причинам, француз-инженер, считавшийся, конечно, большим специалистом-авторитетом, при­знал проект негодным. Взамен составил свой. Конечно, гораздо сложнее и дороже.

По его проекту который, кстати сказать, и был приведен в ис­полнение, с колоколом поступили так. Над ямой построили леса, вытащили колокол из ямы, перекатили до того места, где ему нужно было стоять, и потом подняли на подставки. Естественно, что этот способ гораздо сложнее. Это подтвердила и крупная цифра расхода в 30.000 рублей.

Итак, если бы мне пошли навстречу, можно было бы водрузить колокол и достичь того, что этот памятник старины гораздо реаль­нее проявлял бы свое историческое значение».

После Царя-колокола следующий по величине Троице-Сергиевский, весом более 4.000 пудов, отлит в 1748 г.

Второй по размерам находится в Японии в г. Киото, отлит в 1632 г., весит 4.685 пудов.

Третий – Большой Успенский, 4.000 пуд, отлит в 1817 году взамен разбившегося в 1812 году колокола, отлитого при импе­ратрице Елизавете Петровне в 1760 г. и весившего 3.351 пуд.

Четвертый – Св. Иван, 3.500 пудов, отлит в 1819 г.

Пятый в г. Пекине в 3.400 пудов.

Шестой – в Савино-Сторожевском монастыре, лит в 1667 го­ду, весом 2.125 пудов.

Колокола от 1000 пудов находятся во многих монастырях.