Шли месяцы, превращаясь в годы. Юлечка и я обходили с Котиком в свободные вечера наши все колокольни, куда он шел играть. Музыканты по-прежнему спорили о нем, о необходимости — или нет — для него музыкального образования, о его будущем, но тот, о ком шла речь, нисколько не был озабочен: он жил в мире звуков, этот […]

Читать дальше… from Анастасия Цветаева. Сказ о звонаре московском. Глава 12

Лучшей концовки для книги нельзя было и ждать. Перечитываю рукопись, поправляю, переживаю заново. Узнаю: Горький живет уже не в Машковом переулке (ныне ул. Чаплыгина), а у Никитских ворот, в доме Рябушинс кого, напротив церкви, где венчался Пушкин с Натали. Но Горький болеет, к нему нельзя. Огорченье двойное. Болеет опять, значит — болезнь серьезная? Опоздала я […]

Читать дальше… from Анастасия Цветаева. Сказ о звонаре московском. Глава 14

Сохранились записи К. К. Сараджева о соответствии звука и цвета. Записей этих было много с перечислением всех звуков октавы. Вот несколько образцов: Ми-мажор — ярко-голубой, Фа-мажор — ярко-желтый, Си-мажор — ярко-фиолетовый, Ми-минор — синий, серовато-темный, Фа-минор — темно-коричневый, Си-минор — темно-красновато-оранжевый и т.д. Этим вопросом занимались еще два выдающихся композитора — И. А. Римский-Корсаков и […]

Читать дальше… from Анастасия Цветаева. Сказ о звонаре московском. Глава 16

Должно быть, в той комнате, в верхнем этаже консерватории, где Котик когда-то показал мне портрет своей матери, в тихий вечер, один, он писал за столом отца… «Мое мировоззрение есть мой музыкальный взгляд на абсолютно все, что есть. Но надо прибавить, что я, глубоко признаться, вообще избегаю делиться с кем-либо областью моего мировоззрения — Музыкой, — […]

Читать дальше… from Анастасия Цветаева. Сказ о звонаре московском. Эпилог