Московские колокола

Колокола такие же свидетели городской истории, как каждый из нас, москвичей, потомственных и не очень.

Небольшая часть Москвы называлась Пушкарская слобода. Отсюда и название «Пушкарев переулок». Здесь жили мастера-литейщики, мастера широкого профиля. Какая разница, что лить – пушки, колокола, – побеждай и празднуй.

Каждому мальчику, рожденному в Пушкарской слободе, с детства трезвонили, кем он станет, когда вырастет. Был таким мальчиком и Александр Григорьев. Он вырос в Пушкарской слободе при царе Алексее Михайловиче. А когда стал литцом, то есть мастером, принес присягу: «Будучи у государева колокольного дела никаким воровством не промышлять, ни красть, ни разбивать, ни зернью не играть, и корчмы не держать, и над государевой казною хитрости ни в чем не чинить».

У нынешнего Царь-колокола был предшественник, назывался он так же, весил 160 тонн. А чтобы привести в движение его язык, требовались усилия 40 человек.

Царь Алексей Михайлович был очень богобоязненным человеком. Для чего он решил решил отлить самый большой колокол на свете – из светлых религиозных чувств или чтобы показать всем «кузькину мать» – неясно.

Шведский офицер и путешественник Эрик Пальмквисткак раз оказался в Москве в 1674 году и зарисовал колокол для потомков, но меньше чем через 30 лет в Кремле случился пожар, колокол Александра Григорьева упал и разбился.

В 1730 году императрица Анна Иоанновна решила ознаменовать могущество копией гигантского колокола. Было написано письмо в Париж знаменитому на всю Европу механику Жерменю с просьбой отлить колокол весом в 12 000 пудов.

В Париже спецзаказ от русских посчитали шуткой. Но в Париже не знали – с национальной гордостью в Москве шутки плохи, и за колокол взялся русский мастер Иван Моторин. Подписание всех бумаг, расчет сметы, утверждение проекта, согласование. На все согласования ушло целых два года. Последнее, на что Моторину понадобилось особое разрешение, указать на колоколе имя мастера.

Как так, с августейшими именами какой-то парень из Пушкарева переулка, но разрешение императрицы было получено, и вот надпись: «Лил сей колокол Российский мастер Иван Федоров сын Моторин с сыном своим Михаилом Моториным». Дело в том, что перед самым началом литейных работ Моторин умер, и дело закончил его сын. На колокольном проекте работали каменщики, кузнецы, слесари, пильники, плотники, вспомогательные рабочие, которые подносили кирпич, воду, известь, разводили и мяли глину, носили воду, дули на камень. Всего было занято 83 человека мастеровых и рабочих людей.

Готовый колокол оставался в яме, в которой его и отливали. В Кремле случился сильнейший пожар – полыхало все, и в том числе деревянная постройка, стоявшая над колокольной ямой. Внутрь стали падать горящие бревна. Чтобы колокол не расплавился, горожане стали лить туда воду. Из-за быстрого и неравномерного охлаждения колокол дал 11 трещин. Кусок откололся вовсе не из-за звона на всю ивановскую, а из-за того самого экстренного пожаротушения. Последующие сто лет москвичи считали, что колокол поднять вообще невозможно. Попытки предпринимались, но не приносили никакого успеха. Величайший в мире колокол, созданный виртуозами инженерного дела, гордость Москвы и России, оставался лежать в яме.

Но цари менялись, а колокол был и ныне там. Государь Николай I очень любил порядок, он даже железную дорогу между Москвой и Петербургом приказал построить аккуратно, просто проведя прямую между двумя столицами. Что и говорить о недовольстве, которое вызывал у Николая Павловича колокол. Колокол, а лежит в яме. Спасать ситуацию из Петербурга был выписан французский архитектор Огюст Монферран. Он построил Исаакиевский собор и тем отлично себя зарекомендовал. Для начала из ямы повытаскивали мусор и откачали воду. Потом подцепили специально привезенные из Питера канаты и рванули, но канаты не выдержали. Монферран отреагировал на неудачу быстро – выяснилось, что канаты испортились еще при перевозке из Петербурга, а потом лежали год в сырости. Ну и что вы хотели?

Наконец, настал день и час. Они, кстати, зафиксированы с Николаевской точностью. В 6:05 минут началась операция, а через 42 минуты 33 секунды все было готово. На бревнах колокол передвинули подальше от ямы и затащили на постамент. И только в этот момент колокол стал Царь-колоколом. Случилось это после того, как на него водрузили царскую державу. Теперь стало возможным хорошо его рассмотреть, впервые за 101 год подземного заточения. Колокол был красивый: здесь и пояски, и травы с цветами, и ангелы, и Анна Иоанновна, и Алексей Михайлович, с которого все и началось.

Владимир Раевский,
Телеканал «Москва-24»