12. Крещение колоколов (58 стр. – 60 стр.)

В XII столетии на Западе колокола крестили подобно младенцам, приглашали восприемников – мужчину и женщину, которые, держась за веревку, обвязанную вокруг колокола, повторяли за священником имя колокола, затем надевали на него крестильную рубашку. После крещения восприемники устраивали праздничный обед и делали церкви подарок, почему обыкновенно восприемниками приглашались люди богатые. Имена восприемников вырезались иногда на колоколе.

Все предметы, каковы бы они ни были, предназначенные для употребления в обиходе католической религии, всегда подготовляются к священному их употреблению специальным освящением. Колокола не составляют исключения из этого общего правила и определенно включают их в категорию священных предметов.

Многочисленные подробности этих богослужебных церемоний своим высоко-символическим характером указывают на все то религиозное значение, которое церковь признавала за колоколами.

Прежде всего священнодействующий опускает в воду предназначенные для помазания колоколов соль и масло, чтобы обозначить этим христианскую мудрость и кротость.

Затем священник, обмыв колокол внутри и снаружи, обращается к Богу с горячей молитвою о том, чтобы Он даровал колоколу силу призывать верующих в святой храм, отвращать от них опасности, которые могут им угрожать и переносить к Богу молитвы верующих в него.

Помазание делается священным елеем – семь раз снаружи и четыре раза внутри колокола. Священник делает эти помазания в форме креста, в то же время обращаясь к небу с новой мольбой: «Удостой, Господи, освятить и благословить во славу Твоего имени этот колокол чрез это помазание и наше освящение».

После этого колокол окуривается ладаном; затем сообщают голос колоколу, т.е. после наречения имени, которое отныне он должен носить, священник, крестный отец и крестная мать ударяют в него каждый по три раза.

Освященные таким образом и сделавшиеся предметами священного почитания, колокола заботливо покрываются полотном или даже драгоценными покровами, которые остаются на них до того момента, когда колокола окончательно будут помещены на место.

Этот обычай освящать колокола по обряду твердо установленных религиозных церемоний восходит до глубокой древности.

Даже французская революция, эта неумолимая разрушительница колоколов, прежде чем уничтожить последние колокола, иногда хотела создать род светского крещения, что можно заключить из надписи, которую носит на себе один из колоколов в Брейле.

Вот эта надпись: «1793 г. II месяц революции. Я был благословлен гражданином Филиппом Мишелем, крестным отцом я имел гражданина Франца Шарлэ, городского чиновника и фермера из Монтральтена. Крестной моей матерью была гражданка Мария Монфокон, жена гражданина Гильома Монфокон, фермера из Моранда. Граждане Жан Венсена и Матюроль Кретьен при этом присутствовали. Заводчик Вилетьдие Лазарь Луазо, собственник Филипп Шолио».

Назначение колокола это – проповедь, и вот почему его всегда сравнивают с проповедником.

Бэд Венерабль в VII веке утверждает уже, что когда миссионеры основывались   в   неверной  стране,  то  после   постройки   какой-нибудь часовни они заботились о том, чтобы богато снабдить ее колоколами или колокольчиками, серебряный звон которых раздавался бы по языческой стране, как слово проповеди и призыв к обращению ¹).

Что обычай окрещения колокола сохранился во Франции до настоящего времени, видно из дела постройки нового колокола для церкви «Sacré Coeur de Montmartre» в Париже. Колокол этот был отлит 13 мая 1891 г.; привезен к церкви 13 октября 1895 г.; крещен 20 ноября 1895 г. кардиналом Richard’om; повешен окончательно на колокольню 13 марта 1907 г. Восприемником был архиепископ из Шамбери. Крестной матерью графиня «Ernest de Boigne», рожденная Labran-Pontevés. Вес колокола 18,835 кг; вес языка 850 кг. Приспособление 6,530 кг. Всего 26,215 кг.

Протестанты вместо крещения колокола читают перед ним проповеди на тему о значении колокола в жизни человека: колокол оповещает о радости, о горе, о важных событиях жизни и переход из одной жизни в другую.

В последнее время из западных церквей одна англиканская оставила обычай народно-религиозного празднования при приобретении нового колокола, заимствованный ею еще от католиков.